Жизнь Максима практически с самого детства была связана с армией. Родился он 19 августа 1986 года в ГДР, где его отец Григорий Иванович проходил военную службу.
– Когда сыну исполнился годик, мы перебрались в Подмосковье. Там, в воинской части, все мальчишки росли на танках, – рассказывает мама Максима Людмила Васильевна. – Помню, однажды, когда Максиму было четыре года, мы потеряли его. Поскольку жили мы практически в лесу, командир поднял всех на ноги. Нет нигде ребенка и все, а он, оказывается, залез в танк и уснул там.
Чуть позже семья Животко переехала в поселок Новоукраинский, а затем – вернулась в Чесму. Здесь Максим окончил школу, после чего, отучившись в челябинском колледже, получил профессию программиста.
– С 2008 по 2009 годы сын проходил срочную службу в Лефортово в должности стрелка при командующем внутренними войсками в роте охраны, – говорит Григорий Иванович. – Подготовка в армии была серьезная, на самой современной технике.
Отслужив срочную, Максим Григорьевич вернулся домой.
– Так получилось, что по специальности Максим не работал, а трудился в строительной сфере. У него были золотые руки, и он всегда стремился что-то строить, ремонтировать, мастерить, – говорит Людмила Васильевна. – Когда жил в Москве, занимался строительными работами в Министерстве иностранных дел, реставрировал храм. Работал в Сочи на гостиничных комплексах – качество его работы везде ценили. А какие шикарные вещи он шил из кожи – ремни, обложки на документы, кошельки! На похоронах друг Максима отдал его старшей дочери Валерии обложку на паспорт, сделанную ее отцом, сказав: «Когда-то твой папа подарил мне ее, вот, получишь паспорт и в память об отце наденешь обложку».
Около шести лет назад Максим Григорьевич переехал в Челябинск, где работал в службе охраны.
– Поскольку сын рос в семье военного, он всегда был патриотом, и когда началась частичная мобилизация, Максим заключил контракт и 6 октября прошлого года уехал в зону СВО добровольцем первой добровольческой разведывательной штурмовой бригады, – рассказывает Людмила Васильевна.
После боевого слаживания Животко Максима отправили на передовую. Изначально он служил артиллеристом, затем – начальником расчета на РСЗО «Град». Когда он заключил второй контракт, его назначили командиром артиллерийской роты.
– Максим у меня – большой трудяга. Даже находясь в таком опасном месте, он старался во всем поддерживать порядок и чистоту, – говорит Людмила Васильевна. – Он и его боевые друзья, возвращаясь с боевых заданий, базировались в небольшом сельском домике. А там был запущенный сад с розами. Представляете, он, когда нашел эти розы, ухаживал за ними, полол, поливал и все время говорил: «Мама, это мой сад». В то же время сын был неприхотлив: к примеру, они с бойцами могли спокойно приготовить окрошку в самом обычном ведре. Очень увлекался астрономией, у него даже телескоп свой был, хорошо знал Библию. И каждый раз успокаивал: «Мама, у меня все хорошо, я вернусь».
Животко Максим Григорьевич погиб во время исполнения боевой задачи 2 июля этого года на артемовском направлении от осколочных ранений, полученных в результате артиллерийского обстрела противником по позициям подразделения. Посмертно Максим Григорьевич представлен к ордену Мужества.
У Максима остались две дочери – 12-летняя Валерия и четырехлетняя Ольга.
– Дочки его просто обожали. Когда Максим приезжал весной в отпуск, девчонки от него не отходили. И когда старшенькая спросила его: «Папа, а может, ты не поедешь туда снова?», он ей ответил: «Лера, я видел там девочек твоего возраста, убитых девочек, и я не хочу, чтобы фашисты пришли сюда», – говорит Людмила Васильевна. – На самом деле, когда наши мужчины своими глазами видят те зверства, которые творят бандеровцы над обычными, мирными людьми, они начинают по-другому смотреть на жизнь. «Как я могу сидеть дома? А если не я, то кто?», – сын всегда говорил мне эту фразу.
